В каком заведении учился генерал сугробов. Мафия ФСБ заборола мафию МВД. Судебный процесс и приговор

Кто оказывает психологическое воздействие на судей, прокуроров и следователей

Верховный суд РФ в Москве

Сегодня можно уверенно констатировать, что фальсификация приговоров существует ровно столько, сколько существует сам суд. История знает великое множество таких примеров из современного российского судопроизводства, начиная от дела судьи Арбитражного суда Москвы Ирины Барановой по вопросу о собственности на здание ценой в 50 млн долларов и заканчивая делом председателя Морозовского районного суда Ростовской области Андрея Сидоренко, который был осужден за вынесение заведомо неправосудного решения по уголовному делу. Фальсификации в громких процессах вскрываются крайне редко в силу повышенного внимания к ним со стороны общественности и прессы, но, оказывается, бывает и такое.

В то время пока все федеральные СМИ следят за загадочным , параллельно рассматривается более значимое дело, отражающее всю бесперспективность борьбы с коррупцией и подрывающее доверие ко всему российскому правосудию . Речь идет о приговоре генералу Сугробову и сотрудникам ГУЭБиПК МВД России, осужденным Московским городским судом к длительным срокам лишения свободы.

Приговор по этому уголовному делу может быть отменен - адвокаты осужденных подали апелляционную жалобу в Верховный суд , утверждая, что председательствующая по делу судья Елена Гученкова не только не имела права рассматривать дело генерала Сугробова, но и грубо нарушила российское законодательство , подменив целый ряд обстоятельств в резолютивной части приговора с момента оглашения до момента выдачи копий приговора осужденным. Но обо всем по порядку.

Следствие СКР: вместо уголовного дела — замечание

Александр Бастрыкин может ставить рекорды по числу нарушений УПК, допущенных его подчиненными в ходе следствия по делу экс-начальника антикоррупционного главка МВД Дениса Сугробова. Причем многие из этих нарушений эксперты называют недопустимыми.

Так, находясь под арестом, генерал Сугробов получает в СИЗО постановление о привлечении в качестве обвиняемого , где детально описаны вменяемые ему преступления: организация преступного сообщества, провокация взятки и превышение должностных полномочий - 19 эпизодов. Следствие объявило об окончании сбора доказательств и начале ознакомления с делом. Копия данного постановления была предоставлена следователями в Московский городской суд. Адвокаты изучили материалы и нашли ряд откровенных подмен и нестыковок в постановлении. После чего на очередном продлении ареста следователями была представлена в суд копия совсем иного постановления , в котором хотя формально и осталось то же количество преступлений и их квалификация, но текст был изменен - время, место совершения преступлений и лиц, их совершивших, то есть то, что нужно было доказать. В итоге было подменено практически все обвинение - 211 из 213 листов, для чего следователям пришлось подгонять текст, сжимая интервалы и границы. А поскольку этот документ не может быть изменен в ходе следствия иначе как через предъявление нового обвинения, налицо превышение следователем должностных полномочий , считают адвокаты Сугробова. А это уже основание для возврата дела прокурору, так как суд ограничен пределами только предъявленного обвинения.

За похожие преступления, кстати, по ст. 286 УК РФ были осуждены следователь МВД Илья Никитин, следователь ОВД Артем Кобылко. Идет суд по делу следователя Хорошевского межрайонного отдела СК РФ Константина Крутилина.

Когда незаконные действия подчиненных Александра Бастрыкина по подмене обвинения невозможно было скрыть, то выход нашли: вместо привлечения к уголовной ответственности глава СКР объявил замечание одному нерадивому следователю. Причем наказание досталось командированному в СКР сотруднику, а служебная проверка установила, что он случайно запутался и распечатал черновой вариант обвинения, и так для каждого из десятерых обвиняемых.

Обвинение Генпрокуратуры - надзор за фальсификацией

Факт подделки постановления о привлечении в качестве обвиняемого должно было выявить ведомство Юрия Чайки , где имелась копия этого документа, и принять соответствующие закону меры. Однако, заместитель генерального прокурора Виктор Гринь закрыл глаза на откровенную подмену основного документа следователями Следственного комитета и подписал фактически фальсифицированное обвинительное заключение, не исключено, что в обмен на лояльность Следственного комитета по «делу прокуроров». При этом Гринь затребовал у суда назначить Денису Сугробову 22 года лишения свободы.

Говорить о том, что он со своими подчиненными просто не заметил подлога по резонансному делу, не приходится: еще в январе 2016 года на предварительном слушании каждый из подсудимых обращал внимание на подтасовки материалов дела , предъявляя суду те постановления, которые им были вручены следователем в СИЗО. Об этом также говорили адвокаты на протяжении всего судебного следствия и во время прений сторон.

Мосгорсуд - судим несмотря на конфликт интересов

Кстати о судье. Елена Гученкова в принципе не имела права рассматривать дело Сугробова. Дело в том, что пытаясь доказать, а как поясняют адвокаты, выдумать состав 210 статьи УК, следствию пришлось объединять расследования, по которым работали оперативники ГУЭБиПК, в одно общее дело. И в одном таком деле, по поимке за взятку бывшего сити-менеджера Смоленска Константина Лазарева, именно судья Елена Гученкова выносила постановление о продлении ареста экс-градоначальника, в котором разрешала вопрос об обоснованности его уголовного преследования. Получается, что в одном деле Гученкова посчитала неопровержимыми основания о содержании под стражей обвиняемого в получении взятки, а в другом признала его потерпевшим , в том числе из-за содержания его под стражей - и все по одному и тому же эпизоду. Быть такого, естественно, не должно, а судья Гученкова не имела права рассматривать дело Сугробова, так как сама, по сути, выражаясь юридическим языком, «свидетель обстоятельств, подлежащих доказыванию». Но в нашем правосудии можно все.

Но самое интересное в этом деле то, что арест Лазарева, если верить обвинению, был осуществлен в результате психологического давления на следователей, прокуроров и судей. Получается вообще некрасиво по отношению к российскому правосудию: судья, которая поддалась психологическому воздействию Сугробова, его же и осудила на 22 года. Тут возникает вопрос: если судья поддается психологическому воздействию, то следствием чьего психологического воздействия стал приговор Сугробову?

При этом важно отметить, что Конституционный суд 14 ноября 2017 года в своем постановлении однозначно дал понять, что если судья ранее высказал позицию о законности и обоснованности уголовного преследования обвиняемого, то эта позиция ограничивает свободу судьи и его независимость при дальнейшем производстве по делам, связанным с последствиями прекращения уголовного преследования в отношении такого лица. В таком случае судья вынужден проводить переоценку доказательств, однако, в силу конфликта интересов имеются оправданные сомнения в способности такого судьи объективно и непредвзято разрешить дело. Судья вынужден подвергать критике принятые им же решения, что идет вразрез с требованием справедливости .

Приговор - судья под постоянным воздействием

Это очевидно при сопоставлении приговоров - оглашенного и выданного на руки. Дело было засекречено, соответственно суд 27 апреля этого года огласил только вводную и резолютивную части. Мотивировочную - нет. Текст приговора был вручен адвокатам через 20 дней. Это нарушение УПК, но к таким нарушениям все привыкли, суть не в этом.

Главный фокус заключается в том, что когда адвокаты сопоставили оглашенную в заседании версию приговора с той, что им выдали через 20 дней, то увидели, что они отличаются друг от друга . А если сказать проще - наказание в итоговом варианте было изменено: каждому из осужденных добавился дополнительный вид наказания, одному из осужденных судья изменила режим содержания, другому пересчитала сроки, подлежащие зачету за проведенные в СИЗО, изменила виды имущества, с которых снят арест, добавились целые абзацы текста. Правду говорят: наш суд — самый «гуманный» суд в мире.

Журналисты ПАСМИ лично присутствовали при оглашении приговора и сравнили запись с копией его резолютивной части, имеющейся в распоряжении адвокатов.

И этой малой толики из многочисленных нарушений хватило бы для отмены приговора в Верховном суде и отправки дела на новое рассмотрение при объективной проверке приговора и уголовного дела. Что сейчас и пытаются доказать адвокаты, утверждая, что подмена таких важных деталей в приговоре была возможна только в результате нарушения тайны совещательной комнаты . А это уже безусловное основание для отмены приговора.

Есть несколько примеров отмены приговоров из-за нарушения тайны совещательной комнаты: уголовное дело в Башкирии, решение мирового судьи в городе Новотроицке Оренбургской области, решение по гражданскому делу Промышленного районного суда Самары, отмена приговора по уголовному делу Верховным судом республики Карелия и многие другие.

Отмена приговора Денису Сугробову - это вопрос объективности и законности.

Возможные версии преследования, нестыковки и абсурдность предъявленных обвинений сотрудникам ГУЭБиПК читайте в « ».

Бывшего начальника Главного управления экономической безопасности и противодействия коррупции (ГУЭБиПК) МВД Дениса Сугробова к 22 годам лишения свободы. При этом прокуратура ходатайствует о лишении фигуранта дела всех званий, а также просит снять арест с имущества подсудимого «в связи с отсутствием коррупционной составляющей» в преступлении.

Денис Сугробов. Фото: ГУЭБиПК МВД России

Генерала обвиняют в организации преступного сообщества, в которое входили его подчинённые из ГУЭБиПК. Кроме этого Сугробову вменяется превышение должностных полномочий, повлекшее тяжкие последствия (п.«в» ч. 3 ст. 286 УК РФ), и организация провокации взятки (ч. 3 ст. 33 — ст. 304 УК РФ).

Участники сообщества создавали, а затем документировали не соответствующую действительности оперативную информацию о якобы преступной деятельности конкретных лиц. Таким образом, они фальсифицировали результаты оперативно-розыскной деятельности, которые на первый взгляд носили законный характер.

Дело в отношении Сугробова было возбуждено в феврале 2014 года. Слушания проходят в закрытом режиме. Всего от действий сотрудников МВД пострадали 30 человек, 13 из них заявили в суде гражданские иски на сумму 218 млн руб.

Кто входил в преступное сообщество?

По версии следствия, в преступное сообщество, созданное Сугробовым в 2011 году, вошли:

• его заместитель генерал-майор Борис Колесников (покончил с собой в июне 2014 года, выбросившись из окна здания Следственного комитета после допроса — прим. ред.).
• начальник управления «Б» ГУЭБиПК Салават Муллаяров ,
• заместитель начальника управления «Б» ГУЭБиПК Иван Косоуров ,
• заместители начальников отделов ГУЭБиПК Виталий Чередниченко и Евгений Шерманов ,
• оперативники Сергей Борисовский, Андрей Назаров и Сергей Пономарёв ,
• бизнесмен Игорь Скакунов .

Признаёт ли свою вину Сугробов?

Сугробов, как и другие фигуранты дела, своей вины во вменяемых ему преступлениях не признает.

В «Новой газете» с октября прошлого года опубликован ряд материалов, в которых уголовное дело по обвинению генералов Сугробова, Колесникова и ещё 8 оперативников «Главного управления экономической безопасности и противодействия коррупции (ГУЭБиПК) МВД России в создании организованного преступного сообщества с целью провокаций взяток, фактически сведено к противостоянию генерала МВД Сугробова с генералом ФСБ Феоктистовым. Конечно же, «белыми и пушистыми» в этих публикациях представлены сотрудники ГУЭБиПК, без которых сегодня, по мнению автора статьи, вся система борьбы с коррупцией в России - разрушена. При этом данные публикации «Новой газеты» в лучших традициях конспирологии рассчитаны не только на «широкого зрителя», но и содержат «скрытые послания» конкретным лицам, от которых зависит судьба подсудимых сотрудников полиции. В то же время, одна из статей от 24 марта 2017 года фактически содержит сведения о совершении сотрудниками ГУЭБиПК нового преступления и судебной ошибке, имеющей место по сей день.

Так, в начале публикации: Спецоперация «Буря в мундирах» (https://www.novayagazeta.ru/...etsoperatsiya-burya-v-mundirah) автор статьи отмечает, что «Гособвинение запросило для подсудимых беспрецедентно высокие сроки: от 17 до 22 лет лишения свободы».

В дальнейшем в публикации содержится «намек», что подобная беспрецедентная, по мнению автора, позиция государственного обвинителя из Генеральной прокуратуры РФ объясняется не тяжестью предъявленного обвинения ( , 19 эпизодов , около 30 потерпевших и т.д.), а одной из «ключевых ошибок», допущенной Сугробовым и Колесниковым в 2013 году, в результате которой «Сугробов заимел гарантированного врага в лице Генпрокуратуры». А именно, из-за проведённых в 2013 году оперативно розыскных мероприятий в отношении руководства Московской межрегиональной транспортной прокуратуры (ММТП), по итогам которых был задержан при получении денег начальник отдела Евдокимов Д., а также сделано предположение, что они предназначались заместителю прокурора Кехлерову М., сыну замгенпрокурора Кехлерова С.Г.

Для справки. Из приговора Мещанского районного суда Москвы от 13.12.2013 следует, что 11 марта 2013 года в ГУЭБиПК МВД обратился гр. Кидяев И. с заявлением о вымогательстве у него 5 млн рублей начальником отдела ММТП Евдокимовым Д. С собой в полицию Кидяев принёс диски с аудиозаписями разговоров, которые он записывал по собственной инициативе с февраля 2013 года. В связи с этим ГУЭБиПК были проведены оперативно розыскные мероприятия на основании разрешения Генеральной прокуратуры от 12 марта, по результатам которых 13 марта был задержан Евдокимов Д. (блестящая операция за столь короткий срок - в 3 дня). В суде оперативник ГУЭБиПК Пожилов М. и свидетель Кидяев И. показали, что впервые в полицию Кидяев пришел 11 марта 2013 года, до этой даты они друг друга не знали и никаких мероприятий не проводили, так как ГУЭБиПК никакой компрометирующей информацией в отношении сотрудников транспортной прокуратуры не обладало.

На следствии и в суде Евдокимов Д. и его защита заявляли, что со стороны полиции фактически имела место спланированная незаконная операция, которая целенаправленно проводилась ГУЭБиПК не с 11 марта, а с января-февраля 2013 года, а Кидяев был изначально направлен в январе 2013 года сотрудниками ГУЭБиПК в ММТП как агент для подстрекательства и моделирования преступления (в то время как разрешение ГП РФ на проведение ОРМ получено только 12 марта). В результате на следствии и в суде сотрудники ГУЭБиПК и Кидяев дали заведомо ложные показания, что до 11 марта друг друга не знали и совместных оперативно розыскных мероприятий не проводили.

Данный факт был подтвержден представленными суду защитой двумя заключениями специалиста в области фоноскопического исследования, и одним заключением специалиста в области лингвистического исследования (Кидяев использовал с февраля по март спецдиктофон Папирус-Микро, принадлежащий сотрудникам ГУЭБиПК и использованный ими 13 марта при проведении ОРМ после явки Кидяева в полицию и др.).

Однако суд отверг все доказательства защиты и встал на сторону полицейских, следственного комитета и гособвинителя.

И вот, спустя 4 года, в статье Новой газеты «Спецоперация «Буря в мундирах» журналист А.Сухотин сообщает (со ссылкой на неназванного сотрудника ГУЭБиПК и имеющиеся в редакции материалы ОРМ), что инициатором проведения ОРМ в отношении ММТП действительно был не явившийся с заявлением о вымогательстве гр.Кидяев, как это указано в приговоре суда, а якобы ФСБ России, а ОРМ были начаты не с 11 марта 2013 года, как это указано в приговоре, а с февраля 2013 года.

Из статьи: «По словам собеседника, в феврале 2013 года сотрудники управления «М» ФСБ получили от 6-й службы УСБ ФСБ оперативное задание - реализовать через ГУЭБиПК МВД информацию о коррупции в руководстве Московской межрегиональной транспортной прокуратуры». «По словам бывшего сотрудника ГУЭБиПК МВД, сразу после успешного задержания (Евдокимова) чекисты сообщили, что деньги предназначались и другим сотрудникам ММТП, настояв на продолжении разработки. Борис Колесников (замначальника ГУЭБиПК) откликнулся на это предложение».

Таким образом, из статьи следует, что отзывчивые сотрудники и руководители ГУЭБиПК МВД были использованы коварными оперативниками ФСБ, которые являлись инициаторами ОРМ в отношении сотрудников прокуратуры, в то время как полицейские были только простыми исполнителями.

Я так понимаю, что заказчики этой и других публикаций в Новой газете, обеляющих Сугробова и других арестованных оперативников, рассчитывают, что история о коварных ФСБ-шниках будет доведена до руководства Генеральной прокуратуры, что смягчит их участь и повлияет при вынесении приговора на размер наказания...

В то же время, фактически указанной статьёй в Новой газете автор подтвердил обоснованность позиции защиты Евдокимова Д. в суде и фактически сообщил, что основные свидетели обвинения (Кидяев и полицейский Пожилов) дали в 2013 году в Мещанском суде заведомо ложные показания, а сотрудниками ГУЭБиПК фактически было совершено ещё одно преступление – превышение должностных полномочий, выразившееся в:

Проведении с февраля 2013 года в отношении Евдокимова незаконных ОРМ в отсутствие разрешения Генеральной прокуратуры вопреки ст.42 ФЗ «О прокуратуре РФ» (получено 12 марта);

Фактическом проведении ОРМ с целью искусственного моделирования преступления и склонению Евдокимова к получению денежных средств (провокация в форме подстрекательства);

Незаконном привлечении в качестве негласного агента гр. Кидяева к проведению ОРМ с предоставлением в его распоряжение без надлежащего оформления спецтехники ГУЭБиПК – диктофона Папирус-Микро с февраля по 11 марта 2013 года.

В принципе, данные обстоятельства ничем не отличаются от других эпизодов провокационной деятельности Сугробова и его подчиненных. Схема была стандартной: выбор обьекта разработки, поиск оперативного «подхода», подвод подконтрольного коммерсанта с просьбой выполнения той или иной задачи – задержание при получении денег, документальное оформление оперативно розыскных мероприятий (сопровождавшееся фальсификациями доказательств и лжесвидетельствованием).

Учитывая, что подобная схема успешно применялась ГУЭБиПК на практике с 2011-го до 2014 года пока сотрудники полиции не попытались применить её в отношении заместителя начальника 6-го отдела 9-й службы УСБ ФСБ Демина И., остаётся только сказать спасибо сотрудникаи ФСБ, так как если бы не они, то, провокационно-подстрекательская деятельность ГУЭБиПК продолжалась бы и сегодня.

С другой стороны, применительно к делу начальника отдела ММТП Евдокимова Д., на мой взгляд, только в России возможно, что в обвинительном приговоре содержатся одни фактические обстоятельства, установленные на основании показаний сотрудников полиции, а в СМИ эти же сотрудники полиции излагают, что в действительности все происходило не так, как это описано в приговоре.

Далее, в статье Новой газеты от 24 марта указано, что «Вскоре Денис Сугробов написал Владимиру Колокольцеву докладную записку, в которой сообщил, что деньги могли предназначаться не только Евдокимову, но и якобы первому заместителю главы ММТП Мураду Кехлерову. Мурад Кехлеров - сын тогдашнего заместителя генпрокурора Сабира Кехлерова. Сведения о том, что сын заместителя генпрокурора имеет отношение к коррупции, не нашли свое подтверждение в рамках уголовного дела, однако быстро распространились в печати. Кехлеров-младший покинул ММТП. Так Сугробов получил гарантированного врага в лице Генпрокуратуры», - говорит бывший сотрудник ГУЭБиПК МВД».

Однако из опубликованной в статье фотокопии докладной записки на имя Колокольцева видно, что Сугробов делает не предположение, а утверждает, что деньги предназначались заместителю прокурора Кехлерову М. Из докладной записки: «Евдокимов после задержания подтвердил, что полученные средства предназначались для их передачи Кехлерову».

Однако Евдокимов ни после задержания, ни на следствии, ни в суде никогда не давал показаний, что деньги предназначались Кехлерову М.

Из этого следует, что Сугробов дезинформировал руководство министерства внутренних дел о конечном получателе денег, что не удивительно, учитывая предъявленное обвинение в многочисленных подстрекательствах и провокации взяток с целью повышения показателей работы, карьерного роста и присвоения высших званий.

Таким образом, в попытке обелить Сугробова и его сообщников, автор статьи в «Новой газете» фактически сообщил о новом, не учтенном следствием эпизоде превышения сотрудниками ГУЭБиПК должностных полномочий, и обвинительном приговоре, сведения в котором несоответствуют действительности, то есть об очередной судебной ошибке.

Мосгорсуд приговорил бывшего руководителя антикоррупционного главка МВД РФ Дениса Сугробова к 22 годам колонии строгого режима, признав его виновным в организации преступного сообщества и превышении полномочий, передает "Интерфакс" .

"Назначить Сугробову окончательное наказание в виде лишения свободы на 22 года колонии строгого режима с отбыванием наказания в колонии строгого режима", - говорится в приговоре судьи Елены Гученковой, оглашенном в четверг. Это срок, которого требовало для Сугробова гособвинение.

Согласно приговору, Денис Сугробов также лишен звания генерал-лейтенанта полиции и возможности в течение пяти лет занимать должности в правоохранительных органах, сообщает ТАСС. Денис Сугробов возглавил ГУ экономической безопасности в 34 года, и был тогда самым молодым в ведомстве генералом.

Адвокат осужденного Эдуард Исецкий заявил, что в ближайшее время решение суда будет обжаловано.

Бывшие подчиненные Сугробова получили от четырех до 20 лет колонии и тоже лишены званий. Как сообщает агентство "Москва" со ссылкой на оглашенное судьей Еленой Гученковой постановление, наибольший срок - 20 лет - получил бывший начальник управления по борьбе с преступлениями в бюджетной сфере Салават Муллаяров.

Ивана Косоурова приговорили к 19 годам колонии, Сергей Борисовский приговорен к 17 годам лишения свободы, Виталий Чередниченко - к 18 годам лишения свободы, Евгений Шерманов - к 18 годам, Сергей Пономарев и Андрей Назаров - к 17 годам. Бизнесмен-посредник Игорь Скакунов осужден на четыре года.

"Дело генерала Сугробова"

По версии следствия, в период с ноября 2013-го по февраль 2014 года Сугробов вместе с сообщниками совершил не менее 10 тяжких преступлений, в частности, подельники попытались спровоцировать на получение взятки заместителя начальника 6-й службы 9-го управления (управления собственной безопасности) ФСБ Игоря Демина, нарушив при этом статьи закона об оперативно-разыскной деятельности и ряд других законодательных актов.

В середине февраля 2014 года по обвинению в "превышении должностных полномочий, повлекшем тяжкие последствия", были задержаны заместители начальника управления "Б" Главного управления экономической безопасности и противодействия коррупции (ГУЭБиПК) МВД России подполковник Алексей Боднар и майор Иван Косоуров, а также оперативники капитан Сергей Борисовский и майор Михаил Назаров.

По версии следствия, сотрудники ГУЭБиПК по своей инициативе в октябре 2013 года начали разрабатывать Игоря Демина, которому якобы предложили за "крышевание" бизнеса выплачивать по 10 тысяч долларов ежемесячно, однако чекист написал рапорт начальству.

В результате главными фигурантами этого дела стали начальник ГУЭБиПК, генерал-лейтенант полиции Сугробов и его заместитель генерал Колесников. 21 февраля 2014 года президент Владимир Путин отправил Сугробова в отставку, а в марте его уволили из органов внутренних дел.

Вскоре после этого были задержаны и впоследствии арестованы Колесников и глава управления "Б" ГУЭБиПК Салават Муллаяров, а позднее Басманный суд Москвы санкционировал арест самого Сугробова. Его адвокаты неоднократно заявляли, что дело их подзащитного является следствием конфликта Петровки и Лубянки.

Первый приговор по этому делу был вынесен в сентябре 2014 года: предприниматель Сергей Ласкин, заключивший сделку со следствием, получил три года условно за содействие в превышении сотрудниками антикоррупционного ведомства МВД своих должностных полномочий.

В отдельное производство из основного дела были выделены дела против Муллаярова, Боднара и Назарова, признавших свою вину и заключивших сделку со следствием. В декабре 2014 года Мосгорсуд приговорил Назарова к пяти годам колонии строгого режима.

В апреле 2015 года года на пять с половиной лет колонии строгого режима осудили Боднара, а в августе того же года Мосгорсуд вынес приговор гражданским агентам ГУЭБиПК Сергею Пирожкову и Руслану Чухлибу, чьи дела также были выделены в отдельное производство из основного дела. Первому дали четыре года колонии общего режима, второму - четыре с половиной.

Дело заместителя Сугробова Бориса Колесникова было закрыто в связи с его смертью . Следствие пришло к выводу, что генерал-майор полиции добровольно спрыгнул с шестого этажа здания Следственного комитета в Москве.